Слухи о строительстве дороги, соединяющей Северный район с улицей Тимирязева, в городе ходили давно. Не ясно было, правда, откуда (улицы в новостройках по Олимпийскому бульвару, улицам Загоровского и Шишкова отличаются редкой для наших дней малой шириной) и куда (от улицы Морозова до Березовой Рощи) она будет выходить. Вариантов здесь было много. Поэтому, когда я узнал о предстоящих публичных слушаниях по этому поводу, то не мог отказаться от их посещения. Тем более, что увиденный мною в интернете проект поверг меня, мягко говоря, в ступор. По диагонали опытных полей аграрного университета буквой «W” шла четырехполосная трасса, рассекающая ботанический сад ВГУ, лесные полосы и часть Центрального парка. И всё это вливалось в узкую двухрядную улицу Тимирязева, которая уже сейчас задыхается от пробок в утренние и вечерние часы пик. Я подхожу к уже известному Дому архитектора где-то за полчаса до начала слушаний и вижу переполненный зал. Люди стоят вдоль стены, сидят на ступеньках кафедры, и ещё перед входом в зал стоит внушительная толпа. Перепалки в зале между сторонниками и противниками начинаются ещё до начала слушаний. Я уже успел познакомиться с противниками дороги, активистами с Олимпийского бульвара. Они убеждены, что их оппоненты привезены сюда специально и, весьма возможно, проплачены проектировщиками дороги и поддерживающими их властями. Противники дороги показывают мне большое письмо — петицию против дороги, подписанную более чем тысячей жителей Северного района. Число выступающих на первых порах и с той и с другой стороны примерно равное. Но мне бросаются в глаза одна общая черта в их выступлениях: каждая сторона высказывает сугубо «местечковые» взгляды. Типа, у меня сейчас воздух загрязнен, так пусть теперь и другие попробуют. В итоге перепалка свелась к вопросу безопасности надземных и подземных переходов. Дело даже дошло до переходов на личности, переходом на политические дебаты («Такие как вы людей на Болотную выводят!») и криков «Не нравится у нас в городе — уезжайте!» Выступления руководителя Управления экологии и директора ботанического сада (выступление последнего сопровождалось криками «Предатель!», «Родину продал!») сводилось в общем-то к одному: дорога эта нужна, но ущерб от неё несомненно будет, поэтому проект надо бы подкорректировать. Интересней стало, когда начались выступления специалистов. Пожилой член Общественного союза архитекторов выразил недоумение, что дорога планируется такой длины и с таким количеством поворотов и выразил мнение (которое, кстати, для многих, в том числе и для меня, не было неожиданным), что делается он, прежде всего, в интересах автодорожно-строительного лобби. Молодой человек, представившийся инженером высказался по поводу сомнительной формы проекта. В нем напрочь отсутствует технико-экономическое обоснование, нет целей и задач, не указана методика. Совершенно непонятно из документации, чего, собственно, этим проектом хотят добиться. Представитель общественного движения «Город и транспорт» наглядно продемонстрировал математическую модель, согласно которой строительство этой дороги не только не ликвидирует пробки в Северном районе, но и создаст новые. Выход выступающий видел в лучшей организации движения посредством установки «умных светофоров» и создания многоуровневого движения. Рубки деревьев (предусмотрена вырубка более 1600!) не компенсируются планируемыми посадками, из которых не факт, что все приживутся. Тут я с ним, пожалуй, соглашусь! Эти выступления заставили примолкнуть многих активных крикунов, вопящих о необходимости «разгрузки» Московского проспекта и надвигающемся «транспортном коллапсе», который якобы постигнет город, если эта дорога не будет построена. Последним выступлением, которое я слушал, было выступление моего друга Дениса Евграфова, руководителя экологического проекта «Это не мусор». Денис упомянул об опыте таких городов как Сингапур и Нью-Йорк, где уже давно отказались от попыток угнаться за количеством автомобилей и перешли к политике ограничения количества личных автомобилей путем введения высокого транспортного налога и развития общественного транспорта. Общий вывод по итогам слушаний был для меня таков. Выгода от новой дороги весьма сомнительна. Она не приведет к исчезновению пробок, а скорее даже спровоцирует новые за счет увеличения количества автомобилей. Это путь дорожно-транспортной политики иначе как тупиковым не назовешь. Экологический же ущерб от её создания несомненен. Он не отвергался даже некоторыми сторонниками её строительства. Тут как говорится, одно другое явно перевешивает!
«Турнир трех наук» - знаменитая битва интеллектуалов, на которую собираются студенты со всего б. СССР, не нуждается в особых представлениях. Автор уже трижды удостаивался чести быть приглашенным на этот весьма представительный турнир в качестве члена жюри. Каждый раз мне приходилось быть свидетелем лишь некоторых боев, поэтому судить о турнире в целом с моей стороны было бы излишне смело. Поэтому коснусь лишь того, чему непосредственно был свидетелем.
На этот раз мне пришлось судить бой трех команд, представителей вузов Ростова, Челябинска и Луганска. Бой проходил в обычной аудитории Воронежского госуниверситета, а моими коллегами по жюри оказались молодые люди, аспиранты воронежских и московских вузов. Я в жюри на этот раз оказался самым старым.
Турнир начался с конкурса капитанов, по результатам которого определялась очередность выступления команд. Капитанам предложили определить температуру кипения воды на Эльбрусе, а также определить число арт-объектов в сквере Ученых, что напротив главного корпуса ВГУ. Этот раунд довольно легко выиграла очаровательная девушка капитан луганской команды.
Затем начался сам раунд. Первой в качестве докладчика выступила челябинская команда. Смысл решаемой ей задачи сводился к разработке способа борьбы с сединой. Экспериментальная часть работы была представлена манипуляциями с какой-то несчастной собакой, которой обрабатывали различные участки шерсти антиоксидантами и перекисью. Докладчики утверждали, что обработанная антиоксидантов шерсть седела медленней, чем необработанные участки.
Вторыми решение задачи докладывала команда из Ростова. Она попыталась при помощи формул описать растекание капли чернил на различных материалах — картоне и поливинилхлориде. Я, ей-Богу, мало, что понял из излагаемого как, по-моему, и большинство слушателей. Оппонентом выступала команда Луганска, которая с самого начала перешла к дискуссии, но в дальнейшем при выступлении рецензента вела себя довольно пассивно. Тем не менее, жюри, профессиональные физики выставили ей за оппонирование высокий балл, так как по их мнению все вопросы задавались «по делу». Что ж, не смею спорить, так как физику помню весьма смутно.
Третьей наступила очередь докладывать команде Луганска, к которой лично я (каюсь!) изначально испытывал трудно объяснимую даже мне самому симпатию. Команде было предложено составить модель пищеварения в желудке коровы. Несмотря на полное отсутствие экспериментальной части (коровы у луганцев под рукой не оказалось!) они довольно грамотно изложили особенности пищеварения коровы … и на том застопорились. Задача таким образом не была решена, но …. ей-Богу, это был единственный раунд, когда докладчик мне понравился больше, чем оппонент и рецензент.
Похоже, за три года, пока я участвую в турнире в качестве члена жюри, докладывать участники научились, а вот об оппонировании и рецензировании явно не имеют никакого понятия! Почему-то им кажется, что главная их цель в этом случае — максимально «опустить» докладчика, закидав его вопросами, чтобы самим в результате этого выглядеть максимально крутыми. Так им кажется! Глубокое заблуждение! Оппонирование — это, прежде всего, оценка доклада с высказыванием замечаний, а отнюдь не агрессивная дискуссия. А большинство участников турнира, по-моему, придерживается именно такого мнения. А ведь даже слабый доклад должен быть грамотно проанализирован и оценен. Здесь можно предъявить претензии и к организатором турнира, не ознакомивших участников с правилами оппонирования и рецензирования. Надеюсь, что в дальнейшем участники и организаторы турнира обратят внимание на это обстоятельство.
Солнечное прохладное сентябрьское утро застает нас на остановке «Больница «Электроника», где мы в эту субботу собираемся не для того, чтобы отправиться на какое-то развлекательное мероприятие, приуроченное ко Дню города. Нет, священный долг призывает нас на очередную битву с мусорным драконом. И ставка в этой битве - вся планета!
Прочитал патетическое начало данной статьи и уже хотел его поменять, но потом передумал. В последнее время сообщения об очередных экологических акциях действительно стали напоминать военные сводки! Похоже, что ситуация на этом фронте действительно чем-то напоминает военное противостояние.
Около десяти часов подходит организатор акции, очаровательная девушка Светлана. Подождав немного опаздывающих и потерявшихся, мы направляемся следом за ней вглубь соснового леса.
Осень, несмотря на начало последней декады сентября и довольно прохладную погоду, в сосновом лесу ещё не очень заметна. На опушке нам попадается усыпанный яркими красными плодами куст бересклета. Здесь же мы видим покрасневшую почти наполовину дикую грушу. Но на этом признаки наступившей осени практически исчерпываются. До нашего слуха доносится пощелкиванье поползней, трельки лазоревок и резкие крики «чей, чей» буроголовой гаички, или пухляка. Пару раз нам попадаются лесные красавицы белки, в мехе которых видны признаки пышного зимнего наряда.
Пройдя километра два, мы останавливаемся, разбираем мешки и перчатки. Светлана проводит инструктаж (белые мешки — для стекла, голубые — для пластика, черные — для всего остального), к которому я добавляю категорический запрет прикасаться к шприцам, осколкам стекла и дохлым мышам, птицам и т. д.
Мы приступаем к уборке. Вижу, что увиденная картина замусоренного леса производит на студентов (многие из которых принимают участие в этой акции впервые) сильное впечатление. Они работают с явным энтузиазмом, периодически буквально выкапывая погруженный в почву мусор, который пролежал здесь наверно не один год.
Работа приводит нас на поляну, края которой живописно обрамлены несколькими кучами мусора, с разборкой которого нам пришлось изрядно повозиться. А посреди поляны на двух бревнах восседает компания аборигенов, состоящая из трех особей мужского пола, потребляющих (несмотря на ранний час) горячительные напитки. На нас, в поте лица убирающих остатки подобных «пикничков», аборигены не обращают никакого внимания. «Наверно, ещё думают, что это — наша обязанность, и мы за это зарплату получаем» - мелькает мысль.
Мы дружно набрасываемся на груды мусора, от которых через полчаса практически ничего не остается. Тут мы обнаруживаем, что мешки у нас уже заканчиваются! Мы явно возможные объемы ТКО в этом лесу не оценили.
Решаем оттащить уже наполненные мешки поближе к дороге, откуда его могут забрать машины предприятия, занимающиеся его переработкой. Работа эта нелегкая (учитывая, что подавляющее большинство нашего экологического десанта составляют девушки), но тут приходит неожиданная помощь.
Мимо нас проходит явно нетрезвый абориген на вид лет под сорок. Он начинает рассыпаться нам в комплиментах (другие люди вообще проходили молча, потупив взор) и, уже собираясь уходить, произносит: «Успехов вам!», но я решаю его просто так не отпускать. «Постойте, Игорь (так он себя назвал), а помочь нам не хотите?» - и не дав опомниться нашему новому знакомому, добавляю: «Помогите отнести мешки до дороги!». Аборигену ничего не остается делать, как оставить свою сумку и взяться за мешок.
Вытащив мешки из леса, видим в придорожных посадках картину мусора, покрывающего землю вблизи тропинки в несколько слоев. Участок свободной земли найти тут явно проблематично! Понимаем, что нашими слабыми силами здесь не справиться и за неделю, да и мешки заканчиваются. Поэтому решаем на этом прерваться.
Итог акции — 15 человек за полтора часа собрали 8 мешков стеклянных бутылок, 9 мешков пластиковых бутылок, которые будут отправлены на переработку, 7 мешков всего остального мусора самого разношерстного состава, подлежащему вывозу на полигон.
И ещё позволю себе сделать одно наблюдение. Район больницы «Электроника» почему-то отличается наибольшим равнодушием жителей в мусорной проблеме. В акции приняли всего трое жителей микрорайона (не считая того, которого я привлек), включая организатора. В других районах доля местных жителей среди участников акции была заметно выше.
Как же быстро летит время! Кажется, только недавно прошло посвящение в студенты моего предыдущего курса, куратором которого я имел удовольствие быть. И вот — на подходе мой юбилейный (пятый!) курируемый курс, которому также надлежит пройти обряд посвящения.
Солнечным сентябрьским утром мы дружной толпой выходим из электрички на станции «Дубовка», с которой лично у меня связано немало воспоминаний как со студенческих, так и с более поздних лет.
Перед тем, как отправиться в наш ФОК «Спутник», мы решаем сделать коллективное фото на фоне растущего прямо возле станции огромного красивого дуба, на полуобнаженных корнях которого группа экологов во главе со своим куратором и разместилась. Делаем несколько кадров и продолжаем свой путь.
Минут через двадцать мы уже проходим в калитку «Спутника». Внутри нас встречают громкой мелодией, в которой легко узнается гимн естгеофака. Актив (весь одетый в фирменные футболки ЕГФ цвета бордо с соответствующей символикой) с развернутым флагом факультета уже ждет нас, построившись (я насчитал не меньше сорока человек, включая выпускников) в три шеренги с культоргом Виктором во главе. Первокурсникам сходу предлагают приступить к музыкальной разминке, дабы «зарядиться энергией на весь день». Те с удовольствием принимают предложение. Сначала разминаются все вместе. Затем разбиваются по группам, образуя «круги». Рядом с каждой группой находится их куратор из студентов, поднимая дух и воодушевляя тех, кто разминается недостаточно энергично.
Пока идет разминка, я успеваю поздороваться с членами актива, среди которых немало выпускников экологов, в том числе активных членов Дружины охраны природы, а ныне магистров различных воронежских вузов.
Разминка заканчивается, первокурсникам коротко объявляют правила поведения на посвящении (курить только в специально отведенных местах, никакого спиртного под страхом немедленного изгнания из лагеря со всеми вытекающими последствиями) и приглашают в столовую на завтрак, напомнив при этом о необходимости сначала «помыть ручки». Возле столовой подготовлены умывальники (даже полотенца и жидкое мыло аккуратно развешаны и разложены).
Столы уже накрыты. Первокурсники, многие из которых уже успели за время «долгой» (аж почти сорок минут!) дороги проголодаться, набрасываются на еду. Завтрак простой, но достаточно сытный: сосиска с гарниром, омлет, сыр, хлеб и кофе. Актив бдительно следит за тем, чтобы «перваки» как следует поели, так как день впереди насыщенный и напряженный. Забегая несколько вперед, скажу, что так как погода стояла довольно прохладная, возле столовой все время стоял наготове горячий кофе, фрукты и «печеньки», которыми любой из присутствующих (включая преподавателей) мог в любой момент воспользоваться.
Завтрак проходит быстро. После него «первакам» дается несколько минут на разминку и предлагается пройти дистанцию с несколькими станциями. За время подготовки в дистанции первокурсники под руководством своих кураторов репетируют какой-то «тусовочный» танец.
Следующая станция называлась «Яблочный спас». Нужно было без помощи рук достать из таза с водой лежащее там яблоко. С этой задачей «перваки» благополучно и без особого труда справились.
Следующая станция называлась «Несмеяна» (орфография оригинала сохранена) оказалась более сложной. Нужно было рассмешить стоящего на пне непередаваемо серьезного юношу. Несколько попыток не имели успеха. Предложение одной из девушек «дать ему в глаз, если не рассмеется» почему-то не было воспринято всерьез. Дальнейшие ухищрения «перваков» вызвало у «Несмеяны» лишь слабую улыбку.
Затем следовала станция «Человеческая многоножка». Первокурсникам нужно было сложить из себя что-то напоминающее это членистоногое и в таком виде пройти отмеченное расстояние. Честно сказать, настоящей многоножки не получилось ни у одной группы. Максимум фантазии и организованности хватило здесь либо на то, чтобы пройтись на руках, когда товарищ держит тебя за ногу, либо на то, чтобы, встав на четвереньки, провести товарища на себе. Составить что — либо из сразу нескольких человеческих тел со множеством «ног» не сумела ни одна из групп.
Следующая станция называлась “Lady Gaga”. Её смысл заключался в следующем. Нужно было из предложенных слов составить строки популярной песни, а потом эту песню пропеть. Группы также справлялись с этим заданием ни шатко, ни валко. Чувствовался ещё недостаток сплоченности в недавно образованных коллективах!
На станции «Картинная галерея» нужно было общими усилиями показать какую-либо из известных картин («Опять двойка!», «Утро в сосновом лесу», «Бурлаки на Волге»). Это задание предусматривало наличие не только сплоченности, но и немалой организованности и воображения. Группы старались как могли, но получалось слабо!
Следующая станция называлась «Танцевальной» и была явно рассчитана на выявление лидеров групп. Нужно было троекратно под разные мелодии исполнить танец под руководством каждый раз нового лидера, который должен был выйти из группы и, т.с., «задавать тон». Здесь также не обошлось без погрешностей. Студенты охотно повторяли движение за лидером, но вот сам лидер выдвигался не всегда. Кураторам (надо сказать, все они уже пользовались у «перваков» немалой любовью и авторитетом) приходилось (уже не раз за все время) «подстегивать» своих подопечных.
На следующей станции предстояло выполнить задание, требующее (помимо всего прочего) ещё и немалой физической ловкости. Две девушки сели на крыльцо, зажав между колен пластмассовые стаканчики. Две других должны были перелить в них воду из таких же стаканчиков, которые они сжимали в зубах. Пользоваться руками запрещалось! Здесь «перваки», надо сказать, справились почти блестяще!
Антураж следующей станции составлял наполненный водой пластмассовый таз. Двоим «первакам» завязали глаза и предложили …. дуть на воду, сидя напротив друг друга. А тем временем ведущий станции тихо сыпал между ними муку! Эффект проявился сразу же! Белая пыль, кашель, визг …. и последующее всеобщее отмывание!
Ещё около часа заняла подготовка сценок, которая шла под руководством студентов кураторов. Я уже давно заметил, что сценки готовятся исключительно на местные темы. Первокурсники, ещё мало знакомые с жизнью вуза, при этом нередко встают в тупик. Хотя во время импровизированного концерта, смех «в зале» стоял непрерывно. Значит, большинство присутствующих смысл шуток все-таки понимало. Во время концерта я заметил, что у многих «перваков» на лицах появились какие-то метки различных цветов, написанные маркерами. Смысл этого мне стал понятен позже.
Прямо перед обедом первокурсников вызывали в соответствии с цветами меток на лицах и формировали из них новые отряды с новыми комиссарами во главе. Но обед направились уже не экологи, биологи, географы и химики, а совершенно новые отряды нового состава. По лицам первокурсников я понял, что некоторых их них такой поворот явно обескуражил.
Обед (щи, котлеты с пюре, салат из помидор, компот) прошел быстро. После обеда уже новые отряды выстроились на площадке перед столовой. Комиссары обмотали их скотчем и предложили в таком виде пройти некоторое расстояние.
Несколько минут потрачено на коллективное фото на фоне столовой и уже новые отряды приступают к подготовке действа под названием «Арбат». Его смысл заключается в организации новых станций. Названия станций говорило само за себя: «Почта», «Паспортный стол», «ЗАГС», «Тату — студия», «Банкетный зал», «Змеиные гадания», «Антикафе». Каждая станция должна была быть соответствующим образом оборудована при помощи подручных материалов (листов ватмана, маркеров, скотча и т. д. и т. п.) и обыграна. Посетить станцию мог любой желающий.
В самый разгар веселья над лагерем вдруг прозвучал усиленный микрофоном голос: «Срочно прерывайте ваши станции и соберитесь на площади перед столовой. Случилось ЧП!» Не скрою, я и другие руководители направились в назначенное место с немалым чувством тревоги. На лицах некоторых комиссаров я заметил такие же чувства. Но это оказалось совсем не то, что мы с перепугу подумали.
Перед столовой стоял студент, загримированный под чикагского мафиози и объявил о том, что культорг похищен, и если его не найдут до такого то времени, его больше никто не увидит. На сцену приглашались комиссары отрядов, которыми выдавали листки с заданиями. Задания представляли из себя несколько станций, на которых надо было выполнить несложные задания (определить запахи, выбрать одну карту их четырех и что-то ещё…). Дальше механика заданий осталась для меня неясной, но смысл выполнения сводился к получению фамилии и имени одного из членов актива, у которого хранился ключ от темницы, где томился культорг. Темницей оказалась …. одна из машин, стоящих на парковке, из багажника которой и был извлечен со всеобщему восторгу несчастный культорг.
Незадолго до ужина прошло ещё одно мероприятие, которое называлось «Минута славы». Новые отряды должны были за минуту показать выступление, максимально себя прославив. Смыслы выступлений до меня не всегда доходили, но публике они, похоже, нравились.
День завершился традиционной «змейкой», когда взявшихся за руки первокурсников водят вокруг лагеря с завязанными глазами, параллельно тихонько побрызгивая на них водой, мукой или тихонько что-то подрисовывая на открытых частях тела. «Змейку» я наблюдаю на посвящениях с 2004 года.
Уже поздним вечером я покидал территорию лагеря, спеша на позднюю электричку, дабы уехать в город, так как завтра нам предстояли очередные великие дела: акция «Сделаем!» и «Турнир трех наук», о которых я расскажу в следующих статьях данного блога.
Выводы по посвящению:
1. «Сборовский» (по типу лагерного сбора) формат посвящения сейчас доминирует, хотя его содержание за четыре года претерпело некоторые изменения. В первую очередь это коснулось содержания станций на «Дистанции» и «Арбате».
2. Также заметно выше стала доля игр на выявление параметров групп. Мне даже показалось, что в подборе и последовательности организации станции наблюдалась некоторая система, позволяющая группе показать свои коллективные качества и приобрести новые. По-моему, наблюдаемая мною группа экологов заметно прибавляла от станции к станции и от действия к действию в сплоченности и организованности.
3. Не может не вызывать восхищения присутствие на посвящении многих выпускников, которые не просто «наличествовали», а именно реально помогали, оставаясь членами коллектива факультета, который они уже закончили. Некоторые из них учатся в других вузах, но приходить и помогать продолжают сюда, на ЕГФ ВГПУ.!
Об ажиотаже, царящем вокруг природного парка «Северный лес», автор уже не раз писал на страницах своего блога. Запутанная ситуация образовалась в 2014 году, когда на лес, находившийся в частной собственности, решением тогдашнего губернатора Алексея Гордеева, наложили статус особо охраняемой природной территории (природного парка), чтобы там невозможно было построить новое жилье. Таким образом, лес стал государственным, а земля осталась в частной собственности. С тех пор областные власти ведут с застройщиком переговоры, пытаясь предложить ему альтернативные участки, вместо Северного леса. Но до сих пор подходящих вариантов не нашлось.
В 2018 году Северный лес вошёл в состав «зелёного пояса» Воронежской области. Но и этот статус не может на 100 % гарантировать ему безопасность. Теоретически, на землях "зелёного пояса" возможно строительство, если проект пройдёт процедуру согласования с региональным департаментом природных ресурсов и экологии, а также соответствующую экспертизу. После того, как кусок "зелёного пояса" уйдёт под застройку, областные власти обязаны будут включить в него какую-то новую территорию.
В конце мая Северный лес вновь оказался в центре внимания средств массовой информации. Там было обнаружено несколько сотен деревьев с дырками, просверленными перфоратором. Возникло подозрение, что при помощи такого сверления и последующего введения какого-то ядовитого вещества хотят просто-напросто погубить лет, дабы освободить место для недобросовестных застройщиков.
В середине сентября мне со своими студентами, пишущими дипломную работу по городским зеленым насаждениям, довелось посетить Северный лес, чтобы ознакомиться к ситуацией, так сказать, на месте.
В десять утра мы заходим в Северный лес со стороны конгресс-отеля «Бенефит — Плаза». Первое, что нам бросается в глаза: горы бытового мусора, состоящего из пластиковых бутылок, металлических банок, пакетов и различных упаковок. Тут же находим свежие следы от костра. Северный лес явно служит местом отдыха различных развеселых компаний, отнюдь не утруждающих себя последующей уборкой за собой. Да и костры они тут жечь явно не стесняются!
Количество усохших деревьев за прошедшие три года явно увеличилось. Причем весьма много деревьев, усохших именно в этом году. Похоже, процесс усыхания идет ускоренными темпами. Вскоре мы находим и просверленные деревья, большая часть которых также явно усохла в текущем году. Случайность или нет?
Почти все деревья страдают патологическим смолотечением, на некоторых виды сухобочины и следы поражения усачами рагиями и короедами — древесинниками. Но таких деревьев немного. Видно, что вредители заселяют ствол уже на последних стадиях усыхания.
Замечаем ещё одно новое явление. Несколько деревьев имеют на своем стволе следы от выстрелов дробью. Кто-то стрелял из охотничьего ружья, причем явно (судя по разлету дроби) с близкого расстояния! Данный факт позволю себе оставить без комментариев.
Пройдя шагов сто, натыкаемся на поляну, сплошь заваленную валежником. Часть деревьев упала явно вследствие усыхания, часть была свалена при помощи топора. И охота же было кому-то возиться! При этом весь ствол так и остался лежать на месте. От него не было взято, похоже, не единой щепки! Спрашивается, зачем рубили?
Изучение подроста показало, что сейчас в нем преобладает рябина, хотя три года назад здесь явно доминировал клен остролистный. Есть изменения и в травяном покрове. Три года назад здесь доминировали мелколепестник канадский, аистник обыкновенный, чистотел большой, икотник серо-зелёный, горец птичий. Чистотела и сейчас здесь много, но из других растений мы встретили лебеду, зопник, крапиву двудомную. Похоже, что состав подроста изменился в сторону сухостойкости, а состав травяного покрову — в сторону более влаголюбивых видов. Почему так произошло, пока загадка!
Заметно расширилась в Северном лесу площадь, занимаемая девичьим виноградом, играющим, похоже, уже немалую роль в усыхании сосны (впрочем, этот тезис ещё надо будет подтвердить), а со стороны дороги настойчиво внедряется под сосновый полог вездесущий клен ясенелистный.
На обратном пути мы уже на выходе из леса встретили очередную развеселую компанию, состоящую чисто из представителей сильного пола, разводящую костер и явно собирающуюся устроить себе хороший «пикничок».
Выводы по результатам посещения:
1. Усыхание сосны в природном парке в текущем году идет ускоренными темпами, хотя окончательно причину такого усыхания указать пока трудно. Возможно, это удастся сделать в течение дальнейших исследований.
2. Происходят также пока ещё необъясненные изменения в составе подроста и травяного покрова. При этом изменения в различных ярусах идут в противоположных направлениях: в подросте - в сторону ксерофитизации (засухоустойчивых видов), в травяном покрове — в сторону гигрофитизации (влаголюбивых видов).
3. Парк по-прежнему является объектом нерегулируемой рекреации, с каждым годом приобретающей все большие масштабы, что также несомненно сказывается на его состоянии.
И все эти проблемы требуют своего разрешения в ближайшее время!
В сентябре холодает неожиданно. Вчера ещё Воронеж изнывал от жары и духоты, а сегодня к утру температура понизилась до десяти градусов по Цельсию, подул северный ветер, а по небу поползли тяжелые свинцовые тучи.
Но защитников природы разве это остановит? Нас ждут очередные великие дела, а если быть точным, очередная акция в рамках проекта PlasticWatching, которая будет проходить на «диком» пляже в Отрожке прямо возле железнодорожных мостов. О сути этого проекта я уже неоднократно писал на страницах своего блога, поэтому здесь на этом останавливаться не буду.
Ближе к полудню мы выходим из автобуса на остановке «Завод имени Тельмана». Часть волонтеров приезжает из города на электричке. Наш путь лежит под автомобильный мост прямо через железнодорожные пути, а затем, как высказалась молодежь, «через портал», т. е., проход в металлическом заборе. Ещё сотня метров — и мы на берегу «Воронежского моря».
В этой части Воронежское водохранилище действительно похоже на настоящее море. В берег бьют накатывающиеся одна за другой волны, поднятые северным ветром. В воздухе раздаются крики чаек, среди которых можно увидеть не только обычных озерных, но и значительно более крупных сизых и серебристых, которые действительно вызывают прямые ассоциации с морским пейзажем.
А нас перед глазами оказывается небольшой песчаный пляж, ограниченный с одной стороны берегом «Воронежского моря», с другой — застройкой «частного сектора», с третьей и четвертой — заросшей поймой.
На первый взгляд кажется, что мусора здесь немного, но уже через четверть часа работы, когда наполненные мешки начинают сносить в определенное место и высыпать для последующего учета, наше впечатление диаметрально меняется. Прежде всего, основная масса мусора оказывается сосредоточенной вдоль узкой прибрежной полосы. Немало кусков целлофана и пластиковых бутылок оказывается буквально зажатой между корнями прибрежных ив или оказываются лежащими под обрывистым берегом. Достать их оттуда оказывается возможным только с риском искупаться в холодной осенней воде.
При подсчете собранного мусора замечаем некоторые особенности. Сразу обращает на себя внимание огромное количество стеклянных бутылок из-под горячительных напитков самых различных марок. Многие бутылки, похоже, пролежали здесь не один год. А вот количество окурков сигарет и пластиковой тары по сравнению с другими местами здесь оказалось заметно меньше. «Это не PlasticWatching, а прямо какой-то GrassWatching» замечает кто-то из волонтеров.
Также обращало на себя внимание обилие остатков строительных материалов. Прямо посреди пляжа оказались разбросанными застывшие куски строительно-монтажной пены. Один здоровый кусок какого-то тяжелого материала, выкрашенного в цвет красного сухого вина, мы даже затруднились идентифицировать. Похоже, это был кусок какого-то не то дорожного покрытия, не то облицовки стены.
Вскоре оказалось, что нам не хватает мешков, чтобы вынести весь мусор с пляжа. Кстати, контейнеров в Отрожке не установлено, и жители выносят мешки прямо к дороге, где их забирают мусоровозные машины. Делается это примерно раз в неделю. Нам ничего не оставалось, как последовать этому примеру!
Нам на помощь приходят местные жители. Кстати, это был первый подобный случай за все время проведения PlasticWatching в Воронеже. До сих пор посетители пляжей, увидев собирающих мусор молодых людей, ограничивались наставлениями типа «А вот там ещё посмотрите!», «А вон там вы не убрали!». Этот же молодой человек (имени его мы, к сожалению, так и не узнали), хозяин ближайшего к нам дома (где, как мы заметили, во дворе велось ещё какое-то строительство) не только принял активное участие в уборке, но и дал нам лопату, грабли и даже пожертвовал ради благого дела несколькими мешками. При этом он ещё и рассыпался в благодарностях! (До этого в других местах никто волонтерам даже «спасибо» не сказал!) Уже потом с помощью этого сознательного гражданина (и его инструментов) посреди пляжа была раскопана большая яма, забитая стеклянными бутылками и строительным мусором!
Мы покидали этот «дикий» пляж с уже ставшим знакомым чувством усталости и удовлетворенности. Цикл акций в рамках проекта PlasticWatching в Воронеже закончился. А нас ждут новые великие дела!
Выводы по акции:
1. Даже в областном центре остаются районы индивидуальной застройки, где не установлены мусоросборные контейнеры. Жители их выносят мусор в мешках к дороге, где их забирают «мусоровозы». Надо сказать, что подобная схема вывоза мусора в сельских районах нашей области пока является основной.
2. «Дикие» пляжи в городских предместьях значительно отличаются от «официальных» городских режимом посещения и, соответственно, количеством и составом оставляемого там мусора. Его посещают в основном местные жители, а приезжающие из других районов города бывают здесь редко. Несомненно сказывается и общий образ жизни в подобных предместьях, отличающийся от такового в центре города и в «спальных районах».
3. Отношение местных жителей к нашей акции также отличается от того, с чем волонтеры сталкивались на городских пляжах. Владельцы индивидуальных жилых домов относятся к волонтерам без высокомерия и снобизма (с чем волонтеры сталкивались в других местах) и даже стараются помочь.
Последний год наш город отнюдь не обделен различными мероприятиями на экологическую тематику. Различные фестивали, форумы, конференции и прочие проходят буквально каждую неделю, не говоря уже об акциях, мастер-классах и прочих мероприятиях, проводимых различными общественными организациями, проектами, программами и т. д. и т. п. В силу своей профессии мне часто приходится посещать и даже участвовать в организации подобных вещей. Пожалуй, только фестиваль «Экофест» как-то не попадал в мое поле зрения, хотя о нем мне было известно, и мои студенты участвовали в его проведении в качестве волонтеров. И вот наконец-то мне выпала возможность посетить это мероприятие.
В середине сентября в Воронеже ещё довольно тепло, хотя осень все чаще напоминает о себе ветрами, как-то постепенно меняющими своё направление с южного на северное, периодически закрывающими небо тучами, участившимися дождями (пока ещё теплыми!) и заметно позолотившимися кронами берез, тип и тополей.
«Экофест» развернулся возле ТРК «Арена», что в Северном районе. Первое, что мне бросилось в глаза при приближении, была собранная из пластиковых бутылок фигура рыбы, заключенная в большой пластиковый пакет. Данная фигура, несомненно, символизировала возможности вторичного использования отработанных материалов. Данное направление в экологической деятельности сейчас явно ставится во главу угла!
Пройдя несколько шагов, натыкаюсь на баннер фонда помощи бездомным животным «Право на жизнь». Второй баннер гласил «Я — рядом! Возьми друга из приюта!». Здесь же стоял стол, где можно было приобрести различную сувенирную продукцию, выручка от продажи которой шла на помощь приютам для беспризорных животных, которых в нашем городе уже несколько.
Чуть дальше вижу баннер экологического движения «Раздельный сбор». Здесь же под большим белым навесом разместились столы с различной продукцией, изготовленной из вторичного сырья и большой белый пакет, куда каждый мог положить какую-нибудь свою уже ненужную старую вещь (от старой обуви до старых книг) для вторичного использования.
Сразу несколько столов занимает проект «Экодвор». На одном разместилась «Дармарка», где каждый мог бесплатно взять любую старую вещь, взамен оставив свою. На вешалках размещалась одежда (в основном, кофты и рубашки), на столе — старая посуда и книги. В глаза бросились названия на обложках: «История Коммунистической партии Советского Союза», «Русско-английский словарь».
За соседним столом дети учились при помощи клея, скотча и пластыря клеить из макулатуры и картона конверты, картонные обложки блокнотов ежедневников и какую-то разовую упаковку, на практике осваивая возможности использования вторичного сырья.
Соседний столик занимал проект «Чистая тропа», основной идеей которого является организация сбора отработанных батареек в нашем городе с их дальнейшей утилизацией. На столах под баннерами «Сдаем батарейки — спасаем природу!» с изображениями цикла переработки батареек, стояли контейнеры для сбора. Тут же лежал плакат с адресами пунктов приема батареек в Воронеже.
Далее стоял стол с методическими пособиями по организации раздельного сбора мусора. В глаза бросались яркие названия «Это — не мусор!», «Мусорная революция», «Наша новая привычка», «История мусора». Чуть дальше стоял красочный плакат с картой пунктов приема вторсырья в Воронеже.
Соседний стол был весь уставлен коробками с красочными мешочками, сшитыми из тканей ярких расцветок. Над всем этим красовалась надпись «Проект «Экомешочки»», суть которого заключается в использовании удобной многоразовой тары взамен одноразовой. Тут же стояли различные изделия из вторресурсов: от деревянных зубных щеток до посуды и различных упаковок.
Позади стендов шла бойкая приемка вторичного сырья на переработку. Люди несли целыми мешками пластиковые и стеклянные бутылки, картонные коробки, макулатуру и прочее. Волонтеры едва успевали все это принимать и рассортировывать по разноцветным мешкам: пластик — в голубые мешки, стекло — в белые, макулатуру — в черные. Тут же стояли машины «ВоронежВторма», готовые к погрузке вторсырья.
За столами проекта «Экодвор» размещались стенды Воронежского заповедника. Центральное место здесь занимала детская игра, сделанная по типу настольной. Игра называлась «Путь бобра». Бросая кубик, можно было продвинуться вперед на соответствующее число пунктов. На «пути бобра» встречались пункты — препятствия и пункты, попав на которые, можно было заметно продвинуться вперед. Возле таких пунктов я заметил надписи: «Вода вокруг, бобр — наш лучший друг!», «Запасы бобра в опасности, пришел лось!», «Появился орел — прячься!» и т. д. Чуть дальше стояли столы, за которыми шла торговля различными «заповедными» сувенирами. Также здесь выдавались рекламные проспекты и буклеты, призывающие посетить заповедник, навестить бобровый питомник, пройтись по бобровой тропе. Над всем этим красовалась улыбающаяся физиономия бобра с надписью «Жду в гости!».
Напротив стенда Воронежского заповедника размещался стенд информационного центра атомной отрасли. Здесь детям также предлагалось сыграть в настольную игру, сутью которой являлось знакомство с возможностями использования атомной энергии. За столиками дети составляли пазлы, как я понял, на ту же тему.
Уже на обратном пути я заметил скромно притулившийся к стендам «Экодвора» столик, а позади него — баннер с надписью «Воронежский антиникель». Стоящий под ним пожилой мужчина что-то говорил в наведенную на него камеру. Там ещё был довольно длинный текст, но написанный весьма мелко, так что задерживаться здесь я не стал. На столике лежали несколько «антиникелевых» наклеек, вероятно, предназначавшихся для продажи или для бесплатной раздачи.
Завершив свой круг по «Экофесту» и поговорив с некоторыми знакомыми участниками, я направился в обратный путь в сторону остановки «Институт искусств». Тем более, что уже начинал накрапывать дождь.
Выводы после посещения фестиваля «Экофест»:
1. Экологические мероприятия стали регулярно проводиться в нашем городе, что, несомненно, радует.
2. Формат таких мероприятий весьма разнообразен, но чаще встречается формат фестиваля, в рамках которого встречаются различные варианты в зависимости от участников и их количества.
Это лето выдалось для нашего края богатым на всевозможные экологические проблемы, начиная от намечавшегося строительства свинокомплексов в Верхнемамонском районе, расплодившихся в лесах под Воронежем мышевидными грызунами, усыханием ясеня в лесных полосах и городских насаждениях в результате вспышки численности зеленой узкотелой златки, завезенной к нам с посадочным материалом из дружественного Китая, и заканчивая массовой гибелью пчел вследствие применения ядохимикатов и падением уровня воды в «Воронежском море», вызвавшем массовое отмирание моллюсков дрейссен.
В ряду этих проблем не последнее место заняло массовое усыхание листвы на деревьях, наблюдаемое в ряде лесных посадок, парках, аллеях и дворах нашего города. Автору пришлось давать комментарии некоторым воронежским СМИ по данному вопросу. На присланных мне фотографиях листьев липы были видны явные признаки грибковых заболеваний в сочетании с краевыми некрозами, обычно вызываемыми засолением почв. После публикаций данных комментариев мне пришлось объясняться с некоторыми возмущенными читательницами, обвинившими меня в некомпетентности и даже в … намеренной лжи и укрывательстве реальных данных о якобы имевшем месте «специальном распылении» ядохимикатов и бактерий с явно диверсионными целями. При этом обвинялись все: от местных властей до зарубежных разведок.
С 2012 года автор этих строк совместно со студентами экологами педагогического университета проводят мониторинг состояния листвы на липах, растущих во дворе нашего вуза. При этом мы учитываем степень развития краевых некрозов, являющихся, как я уже упоминал, показателем засоленности почв, степень пораженности листвы вредителями, из которых в наибольшем количестве встречаются липовая моль-пестрянка, липовый войлочный и бородавчатый клещики. Степень пораженности листвы всеми этими факторами могут колебаться из года в год, но в целом соответствуют средним показателям.
В этом году мы также продолжили мониторинг состояния наших дворовых липовых посадок, взяв пробы по сто листьев с нескольких случайно выбранных деревьев. На каждом листке учитывались степень развития краевых некрозов, степень развития грибковых заболеваний и степень освоенности листовыми вредителями (ученые называют их филлофагами). Для каждого показателя рассчитывался соответствующий коэффициент, позволяющий сравнить полученные нами данные с данными прошлых лет.
Итак, что можно сказать о полученных в этом году данных? В целом, степень пораженности листвы указанными выше факторами оказалась даже немного меньше, чем в предыдущие годы. Также бросался в глаза также в целом больший средний размер листовых пластинок. Это, вероятно, стало следствием сравнительно благоприятных этим летом погодных условий, представляющих собой сочетание высоких температур и влажности. Разраставшиеся листья легко справлялись с различными поражениями, а заодно нейтрализовали воздействие вредных химических факторов (таких, как засоление почв и загазованность воздуха). А грибковых заболеваний, также интенсивно распространяющихся в условиях высокой температуры и влажности, мы в этот раз вообще не обнаружили.
Похоже, слухи о чудовищном в этом году распространении заболеваний деревьев оказались сильно преувеличены, хотя в некоторых местах и могло наблюдаться нечто подобное. Вероятно, подобные слухи были вызваны распространившимися сведениями о других реально существующих проблемах. А дальше, как известно, у страха глаза велики!
